Конфуций. Беседы и суждения

     Чан-цзу и Цзе-ни вместе пахали; Кун-цзы, проезжая (мимо), послал Цзы-лу спросить переправу. Чан-цзу сказал: «А держащий телегу (т. е. повозку), кто?» Цзы-лу сказал: «Это Кун-цю». (Чан-цзу) сказал: «Так (он сам должен) знать переправу». (Цзы-лу) спросил у Цзе-ни. Цзе-ни сказал: «(Ты), сын, кто?» «(Я) Чжун-ю». «Так (ты) Луского Кун-цю ученик?» (Тот), отвечая, сказал: «Да, правда». Цзе-ни сказал: «Утекающее, (вот) все (что мы видим) во Вселенной и кто может переменить (возвратить вспять)? И притом, ты вместо того, чтобы следовать за ученым, бегущим от людей, каково (не лучше ли бы сделать, если б тебе) следовать за учеными, бегущими от мира?» (Сказав это, он продолжал) сеять и не останавливался (более); Цзы-лу пошел и сказал (все Конфуцию); (Кун)-фу-цзы со вздохом сказал: «С птицами и зверями нельзя (ведь людям составить) общее стадо; (если) я не с этой (нашей) человеческой толпой буду жить, так с кем же? (Ведь если б) во Вселенной был Путь, (так) я, Цю (не хлопотал бы, чтоб) изменить ее».

     Чан-цзюй и Цзе-ни вместе пахали. Конфуций, проезжая, послал Цзы-лу спросить у них, где переправа. Чан-цзюй сказал: «А кто это правит повозкою?» Цзы-лу отвечал: «Это Кун-цю». «А, это Луский Кун-цю?» «Да». «Так он сам знает, где переправа». Цзы-лу обратился с тем же вопросом к Цзе-ни. Последний спросил его: «Вы кто такой?» «Я Чжун-ю». «Ученик Луского Кун-цю?» «Да». «Волны (беспорядков),— сказал Цзе-ни,— разлились по всему миру. Кто то усмирит их? Кроме того, чем следовать за ученым, удаляющимся от людей (от одного к другому), не лучше ли последовать за ученым, удалившимся от мира?» Сказав это, он снова принялся боронить. Цзы-лу удалился и доложил Конфуцию, который с досадою сказал: «Нельзя быть человеку с животными в одном стаде. Если мне не иметь общения с людьми (с этою человеческою толпою), то с кем же иметь его? Если бы во Вселенной царил порядок, то моего участия в изменении ее было бы не нужно».

     Чан Цзюй и Цзе Ни пахали вдвоем. Конфуций, проезжая, послал Цзылу спросить у них, где находится переправа. Чан Цзюй спросил:
     — А кто это в повозке с вожжами в руках?
     — Это Кун Цю,— ответил Цзылу.
     — Не луский ли Кун Цю?
     — Да, он.
     — Этот сам знает, где переправа.
     Цзылу обратился к Цзе Ни. Цзе Ни спросил:
     — А ты кто?
     — Я Чжун Ю.
     — Ученик луского Кун Цю?
     — Да.
     — Вся Поднебесная, словно бушующий потоп; с кем сможете добиться перемены? Чем следовать за тем, кто избегает того или иного человека, не лучше ли последовать за теми, кто бежит от мира?
     Сказав это, он продолжал без остановки рыхлить землю. Цзылу вернулся и рассказал все Конфуцию. Учитель с огорчением сказал:
     — С кем же мне общаться, как не с этой человеческой толпой? Человек не может жить с животными и птицами. Имейся в Поднебесной путь, я не добивался бы с вами перемен.

     Чжан Цзюй и Цзе Ни пахали вдвоем. Конфуций, проезжая мимо, послал Цзылу спросить о переправе.
     Чжан Цзюй в ответ спросил (Цзылу):
     — А кто тот муж, который правит экипажем?
     Цзылу ответил:
     — Он Конфуций!
     Чжан Цзюй:
     — Не луский ли Кун Цю?
     Цзылу:
     — Да, это он.
     Чжан Цзюй:
     — Он знает переправы.
     Тогда Цзылу обратился к Цзе Ни. Цзе Ни в ответ спросил:
     — А ты-то кто?
     Цзылу:
     — Чжун Ю.
     — Ты ученик Кун Цю из Лу?
     — Да, так и есть.
     — Потоп повсюду в Поднебесной, кому по силам это изменить?
     Чем следовать за тем ученым мужем,
     кто от людей бежит,
     Не лучше ль следовать за тем ученым мужем,
     кто удаляется от суетного мира?
     Сказал и стал боронить, больше не отрываясь от работы.
     Цзылу вернулся и сообщил обо всем Конфуцию.
     Учитель с горькою досадой произнес:
     — Нельзя быть в сообществе птиц и зверей. Но если мне не с этими людьми идти по жизни, то с кем тогда? Будь в Поднебесной Дао, я был бы против перемен.